Александр Хинт берётся за тяжёлые полотна. Его неизменно интересует психологический портрет лирического героя – отсюда множество мелких деталей, умело включённых автором в тело стиха. Как множество лампочек на приборной доске воздушного судна – все вместе они дают одну – картину полёта. И там, где в стихотворениях Хинта соблюдается сюжетность – а это не редкий случай в его творческой практике – все приёмы, которые, казалось, должны были превратить текст в прозу, снизив его лирический пафос, лишь более превращают его в поэзию. В этом – секрет автора, суть его большого поэтического дара, завораживающего читателя картинками из волшебного фонаря под названием «Стихотворения Александра Хинта».
Сборник его лирики назван просто – «Разговор». Но за этим обозначением одного из видов речевого общения скрыто и то самое из значений, которое вычленяет из всей массы владеющих языком философа и поэта – разговор с миром в процессе постижения себя самого. И чем проще, чем чище, чем ярче говорит философ – тем больше он поэт.

Где вчера бархтался пляж,
там сегодня сорок пустынь.
Что ни голова – то Саид.
На лугах чужие кусты.
Время между пальцев – стоит.
(«Посчитать полвека до ста…»)

Именно когда «время между пальцев стоит», когда отступает бытийственая суета, рождается произведение. Не просто представить, не просто запечатлеть прожитое предстоит поэту в такие моменты – ко всей человеческой, человечьей памяти, ко всей Душе всемирной обращается он, чтобы сверить звучание слова с камертоном Вечных волн, омывающих материк нашего, человеческого, пространственно-временного континуума. Звучание Хинта верно – с первых строк сердце отзывается на музыку его слов, на чувство образа, на верность одному из судьбоносноных идеалов – чистоты чувства и изображения.

Под ноги глядя, стихи по аллее уходят –
вот твоё утро, твой вереск, твоя непролитая чаша…
(«Сна покрывало отбросить…»)

Евгения Красноярова