ЕЛЕНА ПЕСТЕРЕВА

«ОБЛАКА, КОТОРЫЕ ВСЕГДА»

 

***

долго сумерки ложатся
и качаются впотьмах
деревянная лошадка
золотая бахрома
 
мы не старые живые
скоро станут холода
и метели кочевые
поведут свои стада
 
чтоб небесные овечки
в нашей осени паслись
и сухой пятиконечный
пережевывали лист
 
а покуда ветер тонок
вечер долог голос тих
в тайных сумерках медовых
скоро нам не будет их


***

выйди в город там декабрь
дебаркадер и река
ломкий лед покатый камень
улиц гнутые бока

за трамвайными звонками
перекресток дождь кабак
наклоняется над нами
неба пекарский колпак

ветер бешеный и стылый
не пугайся если вдруг
город - розовый обмылок -
выскользнет из мокрых рук


***

твердо решишь в туву и уедешь в тулу
трасса лежит в лесу как в ладони дуло
гладкая и пустая черная и прямая
слева и справа зима ее обнимает

как хорошо теперь ничего не страшно
пуля летит как дура и даже машет
тула лежит навстречу не за горами
там молодец и штык самовар и пряник

ты же хотел туда не туда не знаю
лес оборвался неведомыми полями
текст оборвался яснее уже не станет
что там такое вертится перед нами


***

по молодости дерзости из лука
и мечется дурная тетива
и валятся отличные по звуку
живое слово мертвые слова

и варится в одной большой кастрюле
немецкая железная свинья
поскольку птица смерть приносит в клюве
и в воздухе качается звеня

в одном тазу пока не стихнул ветер
не меряя насколько глубока
два старых дурака боятся смерти
но больше не боятся языка


***

Усни теперь, покуда не болит,
попробуешь руками - нет, не больно.
Приснится голубое небо ли,
ли луг, ли водоем, ли лес, ли поле.
 
Усни теперь, свернувшись колесом,
калачиком, колечком, поросенком.
Невыносимо чувствовать сквозь сон,
невыносимо чувствовать спросонок,
 
как вдоль спины отправлены гонцы
до темени, до пяток, до лопаток,
как боль, проснувшись ранее, чем ты,
морфееву простреливает вату
 
и колется подушкой пуховой.
И катишься, как яблоко слепое,
как пушечное ядрышко, авось
где хрустнешь и покинешь поле боя.


***

Даже глаз не откроешь, проснувшись.
Будешь слушать в рассветной тоске,
Как гремят и грохочут снаружи
Разным мусором в грузовике.

Все не нужно, не важно, не страшно,
Если правда потом умирать.
Сколько ж в людях отваги бумажной,
Чтобы мусор пойти убирать.

Там, наверное, небо сереет.
Ничего не видать из-под век.
Это первое тонкое время
И его не хватает на всех.


***

Пока апрельская река
Захватывает город,
Ты держишь край воротника,
Оберегая горло.

Из черных сумерек сырых
Плывешь в тепло цветное,
И звонкий итальянский стих
Сентиментальней вдвое.

Глухой подледный зимний сон
Залечиваешь сказкой,
Где безголосый Пинкертон,
И Баттерфляй прекрасна.


***

...потому что кризис веры пережит
и никто его уже не бережет
человечек переходит на режим
при котором каждый день наперечет

и внезапно открываются глаза
на текущее по пальцам молоко
зло косится беспокойная коза
и подойник заполняется легко

и становится не страшно умирать
целиком до самых клеточек тугих

никаких ему не будет райских врат
вечных мук не будет тоже никаких


***

Дожить до осени. Дожить до снега.
Потом еще полгодика прожить.
Какое ослепительное небо.
Какие дорогие миражи.

Какая суета нас отвлекала,
А нынче стала песенка легка.
Изящные, как школьные лекала,
Пересекают небо облака.

Стоишь и думаешь одно свое: "Пустое," -
И если что и стоило труда,
Так видеть это небо золотое,
И облака, которые всегда.


***

как хорошо что всех вас больше нет
как хорошо что вас уже не слышно
что вроде был да затерялся след
и шышел был но вероятно вышел

мои непоправимые друзья
какое счастье ничего не помнить
как сладок легкий запах забытья
и темный мир и неподъемный полог


***

Засыпаешь в теплой ванне,
Словно плод в просторной маме,
Словно селезень в тумане,
В жестких гладких камышах,
Слушаешь подводным ухом
Трубный гул, тугие звуки,
Засыпаешь кверху брюхом
Вроде куклы-голыша.

Победил Ламарка Дарвин.
Ты путем рудиментарным
Возвращаешься, май дарлинг,
На мильоны лет назад
К тем, слепым, рожденным ползать,
Тыкавшимся в дно без пользы,
Бившимся прибоем оземь,
Неумеющим сказать.

Снова постигаешь муку
Кистеперо плыть по кругу
Сквозь упругие потуги
К земноводной немоте,
От холодного шипенья
Через сиплый свист сирений
К тошнотворным ощущеньям,
Что слова не те. Не те.

Просыпаешься слезами,
Мерзнешь, но не вылезаешь,
В детский возвратясь экзамен,
Где, мрачнее, чем гроза,
Бабушка тащила санки,
Слезы капали в овсянку,
Слезы портили осанку,
Слезы портили глаза,
Мелкой солью высыхали,
Обжигал кисель в стакане,
И рвало тебя стихами
От бессилия сказать.