НАША ЭРА (часть 2)

***

ОСЕННИЙ ЭТЮД

Неприхотлива осенью душа -
Находит прелесть даже в увяданье.
И жизнь, пожалуй, тем уж хороша,
Что, приучив к утрате и страданью,
Вдруг улыбнется, золотом блеснет,
Кленовый лист подарит безвозмездно
И так внезапной щедростью проймет,
Что позабудешь омуты и бездны,
Которые повсюду и всегда
Нас стерегут на жизненной дороге.
Тем радостней бывает миг, когда
Отступят опасенья и тревоги,
Утихнет боль, уляжется недуг,
И в кратких днях, исполненных распада,
Ты столько красоты увидишь вдруг,
Что большего, пожалуй, и не надо.

***

ОКТЯБРЬ

Последние аккорды октября...
Мне эта осень много подарила
И встреч, и строк, и выводов печальных.
Душа моя - как тополь за окном:
Устремлена в сияющее небо
Всей сутью независимой своею.
Но с гордых веток листья облетают,
И треплет ветер ствол осиротелый...

А в небе - птиц прощальные пиры:
От южных берегов еще южнее
Они летят. А люди остаются,
Чтоб пережить все вехи увяданья:
Последний шелест, солнца луч последний,
Дождливый сумрак, первые морозы...
Да, люди для того и остаются,
Чтоб все испить до дна и все изведать.

Ах, осень, осень! Сколько откровений
Она во все века сулит поэту!
Мне не случалось в Болдино бывать,
Но кажется, что корни русских судеб,
Высокой музой одухотворенных,
В той трепетной земле, где Русь творила
Нерукотворный памятник себе,
В курчавого арапа воплотившись.

Ах, осень! Беззащитность и тревога
Владеют сердцем. Что же с нами будет?
В чем Родина растерзанная наша
Найдет от смертной хвори исцеленье
И сохраненье духа своего?
И дух - в какие формы облечется?
Какие виды нам придут на смену?
Не монстры ли? Не роботы ль с экранов?..

Осенний ветер в щели задувает,
Вопросы навевает то и дело,
Которым нет покуда разрешенья,
Как нет душе приюта в этом мире.
Лишь стонет ветер, небо тяжелеет,
Преддверье холодов сжимает сердце.
А мысль, от детских грез освобождаясь,
Летит навстречу Вечности и Богу.

***

НАША ЭРА

1

Рассыпаются в прах все воздушные замки,
И, как мачеха, жизнь на подарки скупа.
Пешки взяли свое и повылезли в дамки,
Обезумел народ и взбесилась толпа.
И воюют кругом, и дерутся, как звери,
Рвут зубами куски и встают на дыбы.
Слышишь, Господи мой, как за каждою дверью
О свободе кричат вековые рабы?

И снуют колдуны, и орудуют маги, -
Так в расстрелянный дом мародеры спешат.
А поэт, как дитя, доверяет бумаге
Разложившихся душ неизбежный распад.
И толкует поэт с бестолковым народом,
И душою своей он поклясться готов,
Что в кровавой войне с неизвестным исходом
Зреет семя любви и прощенья врагов.

2

Чей-то ли крик? Поминальный ли звон?
Песня ль печальная где-то поется?
Плачет Земля в каждом сердце живом,
Ноющий зов из глубин раздается.
Точно как мать, что, урода родив,
Тянет с тоской непосильное бремя.
И повторяем мы старый мотив:
Страшное время, о страшное время!

Но до сих пор не поймем одного:
Страшное время - как трудный подросток:
Только любовью исправишь его,
Только на чуткость внимательных взрослых
Грубое сердце смягчится в ответ
И отзовется крупицами света.
Так, из крупиц, и рождается Свет -
Лучше сегодня не сыщешь ответа.

***

КАМЕНЬ

Когда устанем мы карабкаться и лезть,
И что-то дрогнет в нас и взгляд переиначит,
Мы вспомним заново, что жизнь и в камне есть:
Подумать только - дышит камень, камень плачет!

Поговорим о нем, лежащем сотни лет
И совершенно чуждом всяческого рвенья.
Ему везет - ведь он свободен от сует!
Для нас, издерганных, он - камень преткновенья.

Все в нас, надменных покорителях пространств,
Ничтожных смертниках пред ликом Вечной Тайны,
С живой природою - убийственный контраст:
Все в нас обыденно, все в ней - необычайно.

Все в нас чревато разрушеньем и войной,
Всему Творению мы стали антитезой.
Метет зима, уже чреватая весной,
И нота до звучит в преддверье до диеза.

О, как вписаться нам в священный этот рост
И, прикоснувшись к камню как к первоистоку,
Родиться заново - взойти на вечный мост
Меж океаном и песчинкой одинокой?..

Во тьме блуждающий, послушай, имярек!
Когда беседу о людском затеешь роде,
Не говори, что стал как камень человек -
Тому, чем стал он, нет названия в природе.

***

В ПУШКИНСКИЙ АЛЬБОМ

Я не люблю метафор отвлеченных,
Я не терплю словесной суеты.
И тяжело мне от стихов ученых -
Они столь многосложны, сколь пусты.

Так что ж люблю я? Пушкина, пожалуй, -
За "глуповатый", искренний порыв,
За русский слог - и легкий, и усталый,
За пылких чувств стремительный прилив.

За стройный ум, за ясный взгляд провидца,
За тайный мир, сокрытый в глубине...
За то, что не могу остановиться,
Перечисляя все, что любо мне!

И все-таки - за музыку, за нежность,
За звуки те, что сердцу так близки.
За страшной той дуэли неизбежность
И за бессмертный промысел строки.

За то, о чем тоскуем мы сегодня,
Когда враждой и ложью застлан путь:
На сумрачном пороге преисподней -
За чистоту, которой не вернуть.

***

КНИГА

Взбесилась богоносная страна -
Бесчинствует, позором небо кроет.
Лишь книга ждет, когда ее откроют,
Терпенья и достоинства полна.

В нашествии враждебных верениц
Она, как друг, на нужный лад настроит
И шелестом приветливых страниц
Встревоженную душу успокоит.

Когда весь мир во власти суеты
И жизнь земная в хаос превратилась,
Она одна хранит невозмутимость
И дней ушедших милые черты.

Ей нет нужды навязчивою быть -
Ведь в скромной форме столько содержанья!
Она не просит нас ее любить,
Но кто не любит - стоит состраданья.

Его тщета, как бездна, поглотит,
И он во тьме нагрянувшей растает,
Не ведая, что книга все вместит,
Как Вечность боль веков в себя вмещает.

***

О Господи, какая ж это малость,
Какая суета - перед Тобой
Пытаться говорить и звать судьбой,
Что в шуме дней сложилось иль сломалось.

Все отшумит, останется одно:
Что есть душа? к чему она стремится?
И различит ли - что Тобой дано,
А что влечет в зловещую темницу?

А стало быть, лишь то и есть судьба,
Что с нашею душою происходит,
И чья она предвечная раба,
И кто ее из мира в мир проводит...

***

Ты время выбери любое:
Хоть миг, хоть век останови -
Всегда мы заняты собою,
Но друг от друга ждем любви.
И, в спешке жизненного бега,
В порыве чувств, в размахе крыл
Свое измученное эго
Лелея из последних сил,
Мы так хотим к себе участья,
Что это худшее несчастье,
Когда, неслышима никем,
Кричит душа: кому повем?

***

Не править, не славить, не петь,
Не думать о счастье и горе, -
Я просто хочу посидеть
Под вечер у самого моря.

Пока будут чайки кричать,
Шуметь и кормиться проворно,
Я рядом хочу помолчать,
Послушать, как шепчутся волны,

Почувствовать близость небес -
Прозрачных, грозою умытых,
И, сбросив свой будничный вес,
Очнуться у врат приоткрытых

И с просьбою броситься к ним:
Прими меня, райская пристань!
Не духом святым, не туристом,
А вечным скитальцем земным.

***

ДЕМОКРАТИЧЕСКИЙ ЭТЮД

1

Уж холодна былая сталь,
И неуклонно входят в моду
Заокеанская мораль,
Заокеанская свобода.

О диссидентская мечта,
Ты наконец осуществилась!
Но где порыв, где чистота,
Где то, что грезилось и снилось?

Неужто грязный балаган
И есть итог освобожденья?
Свобода - миф? мираж? обман?
Мечты кривое отраженье?

К чему сей вожделенный плод
Посажен был на наших грядках,
Коль вожделеющий народ
Всего лишь раб иллюзий сладких?

2

Что есть свобода на Руси -
Вопрос старинный и туманный.
Но ты, пришелец чужестранный,
Своих поправок не вноси.
Мы разберемся как-нибудь,
Мы сами в срок придем к ответу.
Твои советы канут в Лету -
Не в них, приятель, наша суть.
Заря российская взойдет.
Так убери же с ядом чашу:
Не Бог, а дьявольский расчет
Тебя ведет в просторы наши.

***

СЛАВЯНСКАЯ РАПСОДИЯ
(Из"Киевской тетради")

Вдруг листопад сменился снегопадом -
Стоит в снегу мать русских городов.
И я стою - как преданное чадо,
Созревший плод родительских трудов.

Итак, по неотъемлемому праву,
Что любящим дает сама любовь,
В меня вложила древняя держава
Свой гордый дух и пламенную кровь.

Итак, я здесь, у стен твоих, София,
И русской речью молвить не боюсь:
Я помню дни, новейшая Россия,
Когда была ты Киевская Русь.

Как пела я, свободная славянка,
Своей земли законное дитя!
А нынче я в России иностранка
И в Украине будто бы в гостях...

Терзали землю войны и набеги,
Страшила сердце рабская судьба.
Но вот уж на дворе другие беды,
И надо победить в себе раба,

Чтоб Родину единую увидеть
В разрозненных упрямых племенах.
И никого при этом не обидеть,
И сохранить улыбку на губах...

Свершилось все. О, киевское семя!
Твои ростки и вкривь пошли, и вкось.
Но здравствуй, наконец, младое племя,
Что из руин горящих поднялось!

Диковинное, странное, иное,
Зачатое в растленье смутных дней,
Ты отрицаешь юностью своей
Все старое, изжитое, больное.

Куда идешь? Увидишь ли во мгле
Грядущих судеб древние истоки?
Сумеешь ли вернуть родной земле
Творящие любовь живые соки?

Ответа нет. И только чистота
Старинных куполов дает надежду,
Что ты раскроешь сомкнутые вежды,
О Родина моя, моя мечта,

И поглядишь на все свои века
От сна освобожденным, ясным взглядом.
Не для того ль рождается строка
Под сумрачным осенним снегопадом?..

***

РОДИНА

Если сердце в тебе говорит,
Ты всегда почувствуешь разницу:
Родина - это то, что болит,
А не то, что сверкает празднеством.

Родина - это жар стыда
И сплошные укоры совести.
Это мать твоя, навсегда,
Ну а с матерью - грех рассориться.

Хоть спилась она, завралась,
Хоть лишилась красот и прелестей,
Но душа твоя родилась
В этой жгучей, дремучей ереси.

И в утробе еще находясь,
И объятый еще неведеньем,
Ты уже почувствовал связь
И причастность к ее трагедиям.

Ты не любишь ее теперь,
Прав лишаешь ее родительских.
Но любовь - это странный зверь,
И не призом симпатий зрительских

Пробуждается он в груди,
А горючей, болючей сродностью -
Той, что Боже не приведи
Потерять: ведь грозит бесплодностью

Нам отказ от своих основ -
Хоть убийственных, хоть неистовых.
Ибо Родина - это сердца зов,
А не вкрадчивый голос издали.

***

ПОСЛЕДНИЙ ПОЭТ

От жизни не жду я щадящих ответов:
Я даже готова, к примеру, узнать,
Что скоро в природе не будет поэтов,
А будут лишь те, кого можно продать.

Поэт для продажи никак не пригоден -
Ведь то, что он пишет, совсем не товар.
Поэт неподкупен, правдив и свободен -
За это едва ли дадут гонорар.

Едва ли отметят такие заслуги
Средь шумного бала людской суеты.
Но если, к примеру, родиться на юге,
То милого края родные черты

Тебе улыбнутся в любое ненастье,
И ты, как всегда, улыбнешься в ответ.
И снова напишешь про горе и счастье
Как выживший чудом последний поэт.

***

МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ

Я родилась в счастливейшем из мест:
Здесь солнцем позолочена земля,
И все равно, велик иль мал твой крест, -
Несешь его, пощады не моля.

О чем молить? Чего просить у Бога?
Тебе уже и так досталось много:
Лучистый город, солнечная россыпь, -
Неблагодарный большего попросит.

Но тот, кто не устал благодарить,
Тот будет рад и капельке дождя.
Его удел - лучиться и светить,
С веселым сердцем в скорбный мир входя.

***

ПРИМОРСКИЙ РОМАНС

Т. Сычевой

Стоит только оглянуться,
В реки памяти вглядеться, -
И опять к тебе вернутся
Запах моря, запах детства.

Живо все и все с тобою:
Побережье в старых дачах,
Небо млечно-голубое,
Жар и трепет дней горячих.

Все, что дорого, - нетленно,
Только мы идем куда-то:
Непрерывно, непременно,
В путь неблизкий, без возврата.

И звучат не умолкая
С остановки самой дальней
Гул последнего трамвая,
Вздох последнего свиданья…

***

ПРОГОЛКА ПО ЯЛТЕ
(Из "Крымской тетради")

Жемчужиною Крыма
Мне трудно восхищаться:
Здесь столько шума, дыма,
Что нам не пообщаться.

Здесь столько блеска, треска, -
Коммерция, как вирус.
Из гавани одесской
Пришлю тебе папирус.

В нем изложу подробно
Душевные волненья.
А нынче неудобно -
Повсюду развлеченья.

Пляши под звуки лета,
Красавица-плясунья!
Прости, мне в тягость это
Курортное безумье.

Я лучше по морскому
По берегу пройдусь
И Чеховскому дому
Тихонько поклонюсь.

***

БАЛАКЛАВА
(Из "Крымской тетради")

Севастопольских бухт благородная гладь,
Русской доблести память и слава.
Как придет мне черед этот мир оставлять,
Я вернуться хочу в Балаклаву.

Чтоб еще раз вдохнуть этот синий простор,
Чистотою его надышаться
И навеки уйти в этот звездный затвор,
В этих древних горах затеряться:

Высоко-высоко, где не сможет терзать
И томить притяженье земное.
Ибо кажется мне, здесь легко умирать:
Шаг всего - и уже над землею.